Пятнадцатого октября прибыли в Мурманск. Игорь вышел из вагона поезда с сумкой в руке, где лежали туалетные принадлежности и механическая бритва в кожаном футляре, подаренная Настей на день рождения. Все продукты, которые он брал с собой, были съедены в дороге. Мичман Красиков скомандовал построиться, и они зашагали на привокзальную площадь, где ожидал автобус, доставивший их затем в Североморск.

В течение месяца Игорь был в «учебке» на курсах молодого матроса во флотском экипаже города Североморска. Когда стало известно, что он в ДОСААФ учился на радиотелеграфиста, его определили на курс связи, по окончании которого он получил специальность «механика телеграфной аппаратуры ЗАС». Саня Гвоздев тоже проходил обучение, но по специальности «машинист котельной». Кроме основных занятий занимались и строевой подготовкой, маршировали по плацу. Были организованы и культурные мероприятия. Так, в один из дней посетили Военно-Морской музей в Мурманске. Помимо частей флота в городе располагались и воинские части армии, и между ними было некое «противостояние». Моряки и пехотинцы часто подшучивали друг над другом. Моряки называли пехотинцев «сапогами», а те, в свою очередь, называли моряков «водяными», предлагая им снятые с головы и перевернутые пилотки в качестве шлюпок.

Во время пребывания в «учебке» Игорь написал письмо родителям, бабушке и два письма Насте, но ответных писем   ни от кого не получил. После «учебки» Игорь, согласно разнарядке, попал на крейсер «Нахимов», а Саня Гвоздев на эсминец «Резвый». С этого и началась их настоящая служба на флоте.

Вместе с другими матросами Игорь поднялся на палубу крейсера. Вахтенный офицер построил их и доложил старпому об их прибытии. Старпом подошел к вновь прибывшим матросам и, отдав честь, поздоровался. Услышав в ответ что-то невразумительное, старпом сказал, что им нужно будет тренироваться, чтобы четко произносить приветствие, а сейчас все свободны. Он отдал команду дежурным, чтобы прибывших поставили на довольствие и развели по боевым частям. Игоря отвел в кубрик старшина 1 статьи Ваня Лысанов и указал на свободное место на рундуке. Было уже поздно. Игорь разделся и лег спать.

-- -- --

Светлана Плетнева после занятий торопилась на работу, в почтовом отделении забирала объемную сумку, набитую газетами, журналами и письмами, и спешила быстрее разнести всю корреспонденцию по указанным адресам. Многие девчонки в ее группе носили модные и красивые вещи, а у Светки гардероб поизносился. Хотелось купить новые платья, юбки, блузки, но для этого требовались деньги. Раньше по мере возможности одежду Светке покупала мать, а после того, как оформила инвалидность, она сама нуждалась в помощи. Много денег уходило на различные лекарства, а еще надо было покупать продукты, оплачивать коммунальные услуги и абонентскую плату за телефон, причем, в последнее время, еще и за междугородние разговоры со Светкой, чтобы той лишний раз не ездить в Огнинск. От мужа никакой помощи не было. Возвращаясь из рейса он «культурно отдыхал», так он говорил, когда она пыталась воспрепятствовать его постоянным пьянкам. Она даже подумывала развестись, чтобы еще и с ним не трепать нервы, но как-то не решалась начать об этом разговор. Положительным было только то, что, при возвращении из поездки муж привозил большой баул с консервами: тушенку, сгущенку, различные паштеты и рыбные консервы, часть которых потом сам же и употреблял на закуску, а остальное Тамара Михайловна складывала в холодильник. Когда приезжала Света, чтобы проведать мать и помочь ей по хозяйству, большинство консервов отдавалось ей, чтобы она отвезла их с собой в общежитие. Больше всего Светлане нравились рыбные консервы: «сельдь в горчичном соусе» и «чавыча в масле» в стеклянных баночках, а из сладкого она предпочитала сгущенку. Света, в свою очередь помогала матери деньгами, отдавая половину из того, что зарабатывала в почтовом отделении.

В этот день Светлана уже разнесла почти всю корреспонденцию: в сумке осталось около двух десятков писем, которые нужно было отнести в общежитие педиатрического факультета. По дороге ей встретилась Эльвира, прогуливающаяся по аллее парка.

- Светка, привет!

- Привет!

- Как дела?

- Нормально.

- Ты все также работаешь, не надоело еще?

- Конечно, надоело. А что делать? Уборщицей работать? Мыть полы тоже не сахар.

- Я смотрю, сумка у тебя уже пустая. Закончила на сегодня? Может, куда в кафе сходим, посидим, поболтаем?

- Может, и сходим, вот только письма в общежитие занесу и буду свободна, а сумку можно к концу дня отнести.

- Письма, говоришь. А мне, случайно, письма нет? – пошутила Эльвира.

- Тебе, случайно, нет, а вот нашей однокласснице -  есть.

- Это кому же?

- Кругловой Насте.

- Это интересно. Ну-ка, покажи, от кого?

Света перебрала стопку писем и, вынув нужный конверт, протянула его Эльвире:

- На, смотри.

- Ух, ты! Письмо то от Игоря Субботина.

- Ладно, Эльвира, посмотрела, давай письмо назад.

- Света, а можно, я это письмо себе заберу?

- Нет, Эльвира, письмо ведь не тебе написано, и я должна доставить его адресату.

-Света! Ну, что ты, в самом деле! Ты ведь знаешь, что я до сих пор Игоря люблю, а тут такой случай… В конце концов, подруга ты мне или нет?

- Но ведь неприлично читать чужие письма.

- Ой, Светка! О каких приличиях ты говоришь? В моей ситуации все прилично.

- И все же, Эльвира, отдай письмо. Я уже жалею, что тебе о нем сказала.

- Светик! Короче, так, ты его отнесла адресату, а оно просто потерялось. И чтобы тебя не мучили угрызения совести, я тебе за письмо дам десять рублей.

Перед таким аргументом Светка не устояла и согласилась. «Все-таки, лишняя десятка не помешает, а письмо Игорь еще напишет», - подумала она.

После того, как Света отнесла письма в общежитие, они с Эльвирой отправились в кафе.

-- -- --

Подъем на крейсере был в шесть часов утра. После зарядки и завтрака последовало построение с поднятием флага, на котором Игоря представили боевой части. Затем Игорь, в сопровождении главного старшины Кузьмина Андрея, прибыл к боевому посту №16, где ему предстояло служить, и там познакомился с остальными сослуживцами.

На первых порах наставником Игоря был назначен Александр Макаров, который тоже был из Московской области, и по кораблю Игорь перемещался только с ним. Спустя несколько дней, ознакомившись с инструкцией дневального, Игорь уже нес дневальную службу по кубрику, который был разделен на две части.  Команда боевого поста №16 располагалась в меньшей из них. Кубрик Игорю понравился. Через имеющиеся в нем иллюминаторы проникал дневной свет в большом количестве.

В первое время Игорь вместе с другими молодыми матросами выполнял различную работу. Дважды довелось поработать на корабельной хлебопекарне. Поступив в распоряжение пекаря, Игорь из трюма таскал мешки с мукой, замешивал тесто и раскладывал его по формам, а также выполнял другие операции. Вдоволь наелся свежевыпеченного хлеба, сделанного своими руками. Работал и в прачечной, а также часто принимал участие в погрузочно-разгрузочных работах.

Кроме дневальства по кубрику Игорь, привлекался и в наряды вне корабля, в качестве рассыльного в порту Североморска. Игорю такие наряды нравились. Хоть и приходилось побегать, на каждом из кораблей было что-то новое и интересное. На некоторых кораблях он встречал своих товарищей по «учебке», а в последний раз, на эсминце «Резвый» он встретился с Саней Гвоздевым, и они даже успели пару минут поговорить, обменяться впечатлениями о своей флотской службе. Недавно Игорь получил два письма: одно от бабушки, а второе от родителей. Из писем узнал о том, как у них дела и здоровье, а также о городских новостях. А письма, которого он очень ждал, так и не было. Игорь часто вспоминал их встречи: прогулки по парку, городу, поездки в Москву и в Ленинград и многое другое, и часто думал: «Настя! Почему же ты не отвечаешь на мои письма?». Особенно горько было в тем минуты, когда команда отдыхала в кубрике, и кто-то начинал рассказывать о своей любимой девушке, приславшей очередное письмо с фотографией.

-- -- --

На первом этаже общежития, в котором жила Настя, на стене висела полка с прямоугольными ячейками для писем. Все ячейки были подписаны в алфавитном порядке. Настя почти каждый день просматривала стопку писем, находящихся в ячейке с буквой «К», но письма, которого она так ждала, все не было. Она даже несколько раз проверила все ячейки, в надежде на то, что почтальон могла ошибиться и положить письмо в другую ячейку, но это ни к чему не привело: письма нигде не было.  Настя уже не знала, что и думать.  В один из выходных дней, когда она приехала в Огнинск, хотела позвонить родителям Игоря, чтобы узнать у них адрес и самой написать, но не стала, подумав о том, что, может, он вообще не хочет ей писать. Как-то у нее промелькнула мысль, что Игорь познакомился с другой девушкой в том городе, где служит и так как увлечен ею, то писем Насте не пишет. И чем дольше от Игоря не было писем, тем чаще у Насти стала появляться эта мысль, и она места себе не находила, думая о нем.

В институте у Насти было все нормально: она ходила на лекции, посещала практические задания, много времени проводила в читальном зале библиотеки. Все лекции Настя тщательно конспектировала, а потом в библиотеке брала книги и читала дополнительный материал по пройденной теме. Дома тоже все было хорошо: мать работала, отец был на службе, Антошка учился в шестом классе и все так же много читал, в основном, книги по военной тематике. Но на душе у Насти было не радостно, а, наоборот, грустно и тоскливо. Вот если бы приходили письма от Игоря, тогда – другое дело. Но писем не было, и это сильно огорчало Настю

Эльвира же, напротив, была жизнерадостной, особенно после того, как у нее зародилась мысль, что она сможет разлучить Игоря с Настей. Прочитав письмо Игоря, которое она выпросила у Светки, Эльвира съездила в Огнинск и посетила родителей Игоря. У них попросила дать ей его адрес, который и так уже знала, благодаря прочитанному письму.  Но, вдруг Игорь спросит, откуда она узнала его адрес, тогда Эльвира сошлется на его родителей, а  они это подтвердят.

Несколько дней Эльвира издали наблюдала за Светкой Плетневой, которая разносила почту примерно в одно и то же время, и Эльвира взяла за правило в это же время выходить на прогулку. После того, как Светлана выходила из общежития педиатрического факультета, Эльвира, выждав некоторое время, заходила в общежитие и проверяла стоящие на полке в нужной ей ячейке письма. В результате она стала обладательницей еще двух писем от Игоря, написанных Насте Кругловой. Прочитав эти письма, Эльвира прослезилась: в них были написаны такие нежные и ласковые слова в адрес Насти, а Эльвира представляла, что все эти слова предназначены именно для нее.

Эльвира решила написать письмо Игорю, и чтобы ей никто не мешал, она пошла в читальный зал библиотеки, по дороге купив конверт в киоске «Союзпечати». В начале письма Эльвира высказала удивление тем, что Игорь служит на флоте, а не учится в институте, далее задала много вопросов о прохождении службы, потом написала, что адрес Игоря она узнала от его родителей, и, конечно, о том, что она по-прежнему очень сильно его любит и надеется на взаимность.  Закончила письмо она такими словами: «С любовью, твоя Эльвира», а на конверте написала: «Лети с приветом, вернись с ответом!» Заклеив конверт, Эльвира все сложила в сумку и пошла к выходу из читального зала библиотеки. По дороге в общежитие опустила конверт в почтовый ящик, висевший на стене одного из домов. «Осталось дождаться ответного письма», - подумала Эльвира, и она даже не сомневалась в этом.

-- -- --

На крейсере, где проходил службу Игорь, столовой не было, поэтому пища, которую получали на камбузе, личным составом принималась по кубрикам. Обычно ходили на камбуз по два человека: один получал первое и второе, другой третье и кипяток для мытья посуды, причем, каждый свою посуду мыл сам.

Игорь постепенно привык к флотской жизни, к порядку и дисциплине. Несколько раз их корабль выходил в море. Один раз совершили плавание и во льдах, когда ходили в Северодвинск. Из иллюминатора кубрика Игорь рассматривал тюленей, лежащих на льду, которые совершенно не боялись проходящего мимо них корабля. По возвращении в Североморск Игорь получил письмо от Эльвиры, что было для него несколько неожиданно, Прочитав письмо, долго думал, писать ответ или нет, но, все-таки, решил ответить. Вначале письма выразил Эльвире свою благодарность за ее внимание, затем ответил на заданные ею вопросы, а в конце написал, чтобы Эльвира ему больше писем не писала, так как взаимности, о которой она говорила в письме, быть не может потому, что он ее не любит. Чуть позже Игорь получил еще два письма: одно было от родителей, второе – от бабушки, а от Насти по-прежнему писем не было. Игорь очень переживал по этому поводу, не зная, что и думать. Как-то Александр Макаров, бывший наставником Игоря первые дни его службы, спросил у него, почему он такой хмурый? Игорь поделился с ним, рассказав о том, что любимая девушка не отвечает на его письма. Александр тут же сделал вывод: «Раз не пишет – значит, не любит, а может, нашла себе другого хахаля и влюбилась по самые уши». Разумеется, после таких слов Игорь послал Александра куда подальше, но в глубине души у него появилась тревога: «А вдруг и правда кого-то полюбила?» И, несмотря на все старания Игоря прогнать прочь такую мысль, она возникала вновь и вновь.

После того, что он изучал на курсах ДОСААФ, а потом в «учебке» города Североморска, Игорь думал, что в области специальности он будет чувствовать себя уверенно, но, когда попал на боевой пост, был крайне удивлен, так как практически всю аппаратуру он видел впервые, и лишь один комплект аппаратуры, стоящий в углу, был знаком Игорю по «учебке».  Поэтому, чтобы нести вахту, нужно было немало потрудиться. Пришлось заняться чтением различных инструкций, изучением схем аппаратуры и правил ее использования, много тренироваться. Кроме того, потребовалось освоение навыков профилактических и ремонтных работ, а также постижение механики телеграфных аппаратов и их настройки. Помимо учебы и практических занятий, на корабле постоянно проводились различные смотры, отнимающие много сил и времени. Иногда в свободное время Игорь стоял на палубе, рассматривая берег. Самое заметное здание в городе принадлежало штабу флота. Город разрастался, появлялось все больше новых домов, окруженных строительными лесами. Часто мимо корабля проходили подводные лодки в ту или иную сторону. Согласно распорядку по выходным представляли увольнение на берег. Один раз сходил в увольнение и Игорь вместе с другими ребятами поста. Во время увольнения они обошли почти весь город, фотографировались на память.

-- -- --

Эльвира уже в который раз перечитывала письмо, полученное от Игоря. Значит, «никакой взаимности и никакой любви», - повторяла она про себя строчки из письма, но с этим Эльвира не могла смириться. Что-то нужно делать, что-то решительное, чтобы Игорь отверг Круглову, и тогда они снова будут вместе. Несколько дней подряд она ни о чем не могла думать, все ее мысли были сосредоточены на том, что же такое предпринять, чтобы унизить Настю перед Игорем.

Наконец в ее голове созрел план, который она собиралась осуществить немедленно, но, подумав еще немного, решила исполнение своего «плана» временно отложить. Во-первых, приближался новогодний праздник, с которым связано много забот и хлопот, а во-вторых, на носу сессия – подходил к концу первый семестр и, разумеется, предстоит сдача зачетов и экзаменов. А поскольку Эльвира поставила перед собой цель получить «красный» диплом, значит, нужно сдать все экзамены на «отлично», а для этого необходимо хорошо подготовиться.

-- -- --

К новогоднему празднику на корабле подготовились. Поставили елку, повесили гирлянды, а мишура и блестящий «дождь» были почти во всех каютах и кубриках. Разносился по кораблю запах мандаринов, так как многие матросы: в том числе и Игорь, получили из дома посылки. Дед Мороз и Снегурочка поздравили матросов с Новым Годом и вручили им различные подарки. Для Игоря, как и для многих других матросов, пришедших на корабль одновременно с ним, было необычно встречать Новый Год на корабле, но настроение у всех было приподнятое. К тому же кок приготовил для всех праздничный ужин из различных блюд.  В качестве развлечения своими силами организовали небольшой концерт. Прозвучали популярные эстрадные песни и выступил духовой оркестр.

В середине января на корабле начали готовиться к походу. После выполнения всех подготовительных работ: в том числе приемки боекомплекта и продовольствия, покинули Североморск. Вместе с крейсером в море вышли две подводные лодки и эсминец, так сказать, боевой отряд, командиром которого был назначен опытный подводник контр-адмирал Сполохов. В походе отряду предстояло всесторонне проверить, как работают энергетические установки и корабли в целом при длительном плавании в различных гидрометеорологических условиях и выполнить ряд других задач. В первые два дня шли при благоприятной погоде и даже немного заскучали: кругом вода и только единственный видимый объект - эсминец, шедший неподалеку от крейсера. Подводные лодки в конце дня погрузились под воду. Вечером в кубрик зашел командир боевой части Пименов.

- Внимание, бойцы! Слушай сюда! Мы подходим к Бискайскому заливу. Это -  очень штормовое место. Без крайней необходимости из кубрика не выходить. Выход разрешается только для служебных целей: вахта и т.п. – несение службы никто не отменял. Всякое движение по верхней палубе запрещается. Всем, кому будет необходимо попасть на свой боевой пост, во время шторма следует передвигаться очень быстро. Океанские волны очень высокие и тяжелые, если захлестнет – «мало не покажется». Так что, цепляйтесь за все, за что только можно, лишь бы вас волной не выбросило за борт. Всем понятно?

- Так точно, товарищ капитан!

Ночью Игорь проснулся от того, что его болтало в кровати с бока на бок. Мощные удары волн ударяли по кораблю и казалось, что он проваливается в пропасть. Через какое-то время все стихало и повторялось вновь. Полоса сплошных штормов длилась почти пять дней. В эти дни нести службу на корабле было крайне сложно, но все-таки выдержали. Потихоньку выбрались из района Бискайского залива. На подходе к Гибралтару Игорю в этот день в очередной раз выпало нести дневальную службу в помещении штаба. Едва Игорь вышел из кубрика, как встретился с Саней Макаровым.

- Ну, как Игорек дела, какие впечатления от такого природного явления, как шторм?

- Дела нормально. А шторм – это что-то такое, что даже трудно подобрать слова. Но одно я знаю точно, что забыть это невозможно.

Как только Игорь вошел в помещение штаба, шквал очередной волны ударил о борт корабля и дверцы шкафа, в котором находились документы, распахнулись. Из него на пол вывались некоторые папки и бумаги. Игорь решил сложить все обратно в шкаф и начал поднимать документы с пола, в том числе книжки боевых номеров, сборники корабельных учений и прочее. На одной из папок была надпись: «Крейсер «Нахимов». Любопытство взяло свое. Игорь открыл папку и прочитал содержимое первого листа, из которого следовало, что «Нахимов» заложили на стапеле ССЗ «Залив» в Керчи в 1965 году. В 1967 году он был зачислен в списки кораблей ВМФ, спустили на воду в 1969 году. А в 1970 году, осуществив межфлотский переход из Севастополя в Североморск крейсер «Нахимов» был включен в состав Северного флота. На следующих листах были технические характеристики корабля: оснащение, вооружение, всевозможные чертежи, но Игорь кроме первого листа ничего читать не стал и, завязав папку, положил ее в шкаф. Игорь сложил в шкаф почти все документы. На полу оставалось несколько листков бумаги. Подняв один из них, Игорь увидел, что это было письмо, написанное очень аккуратно и красивым почерком. В нем командир корабля, рассказывая о нелегкой службе моряков, о длительных плаваниях, и о том, что, если в минуты отдыха они услышат живой голос близких, им будет приятно. Затем он обращается к родственникам с просьбой прислать на корабль, по возможности, звуковые письма. Было бы совсем здорово, если кроме родителей в этом поучаствуют и любимая девушка, друзья.

Игорь сложил все листки бумаги на полку и закрыл дверцы шкафа. От прочитанного письма всколыхнулась душевная боль. Особенно эти строки про участие любимой девушки: «Настя, Настя, почему же ты не пишешь? В чем причина? Может, что-нибудь случилось?» - И Игорь мысленно пустился в воспоминание о том времени, когда они были вдвоем с Настей.