--65—

Несколько дней полета пролетели для Рабиновича и Мельникова незаметно. Как и пообещал им конвойный, никто не ограничивал задержанных в передвижении по кораблю. Кроме того, все члены экипажа оказались очень интересными в общении людьми, любящими и в карты сыграть, и в шахматы. С шахматами вообще получилась интересная ситуация. Оказалось, что все члены экипажа являются чуть ли не фанатами этой игры, потому что, чем еще они могли заниматься, когда месяцами просиживают на одном и том же месте без каких-либо интересных дел. На базе 23 ведь не было большого количества интересных заданий. Чтобы мозги совсем не заплывали жиром, они и играли в шахматы. Причем довольно часто устраивались всевозможные соревнования. Это были и мини-турниры среди членов экипажа, и большие турниры среди всех военных на базе. В общем, играть в шахматы здесь умели все. И когда кто-то увидел, как Мельников в пух и прах разделывает Рабиновича, сразу же образовалась целая очередь из желающих сыграть с Виктором в шахматы. Мельников сыграл со всеми по одному разу и все партии выиграл. Естественно, что после этого желающих взять реванш было ровно столько же, сколько было немного ранее желающих впервые сыграть в шахматы с Виктором. Получилось так, что практически все время полета он продолжал обыгрывать членов экипажа, и даже двое конвойных тоже поучаствовали в «избиении младенцев». Рабинович не переставал поражаться хорошей игре Мельникова в шахматы:
- Витя, скажи мне, откуда в тебе этот талант? Тебе же надо было шахматистом быть!
- Я не знаю, Лавро. Я никогда не думал о том, что у меня талант. Мне всегда легко было играть в шахматы.
- Но у тебя явный талант, парень. Я бы на твоем месте подумал о карьере профессионального шахматиста.
- Как ты знаешь, сейчас мне не до этого. Но в будущем, вполне возможно, я подумаю про такой поворот в своей жизни. Почему бы и нет? Быть шахматистом – здорово, ничего плохого никому не делаешь. Точно?
- Ты прав, Витя.
Этот диалог о способностях Мельникова к шахматам мог бы затянуться надолго, но в этот момент по кораблю прошла команда готовиться к приземлению.
- Вот мы и почти дома. – Сказал Рабинович.
- Это точно. – Ответил Мельников.
Они сели в свои кресла, пристегнулись и стали ждать посадки корабля. Преимущество военных кораблей с самыми современными двигателями было еще и в том, что посадка выполнялась намного более мягко и комфортно, чем в случае кораблей со старыми двигателями. В принципе, если бы Виктор хотя бы раз летал на вертолете, он бы мог сравнить завершившуюся посадку с приземлением как раз этого летающего транспортно средства. Но Мельников никогда ранее на вертолете не летал, поэтому он просто отметил:
- Лавро, а посадка-то прошла на «Ура». Я даже испугаться не успел.
- Да, тут и сам корабль хорош, и мастерство пилота сказалось. А вот и по нашу душу пришли. - Сказал Рабинович, когда в помещение вошли их конвоиры.
- Ну что, ребята, готовы спуститься на землю – матушку нашу. – Спросил один из вошедших военных.
- Готовы. – Ответил Мельников.
- Значит так, Витя. Ты там держись, если что мы с тобой, не волнуйся. Все у тебя будет хорошо. Все поймут, что ты не виноват и тебя отпустят.
- Спасибо, ребята. Будем держаться, что еще нам остается.
- Лавро, а вам мы советуем больше не брать себе таких проблемных попутчиков. Вот занимались вы грузами, занимайтесь ими и дальше.
Ребята из конвоя улыбнулись, Рабинович улыбнулся им в ответ:
- Спасибо, ребята, но ведь у меня было столько приключений, это же так интересно!
- Тоже верно.
Военные не зря желали удачи Виктору и говорили напутствие Лавро. Дело в том, что за время полета и особенно за время, когда они играли в шахматы, Виктор каждому из них рассказал свою историю. Он ничего не приукрашивал, а просто отвечал на вопросы, которые задавали противники по ту сторону шахматной доски. Виктор отвечал на вопросы искренне, и его собеседники это чувствовали. Его честность, открытость, неглупость, да и просто коммуникабельность… все это вызывало у военных и членов экипажа симпатию к молодому парню, попавшему в сложную жизненную ситуацию. Поэтому они и желали ему удачи, причем делали это искренне и от всей души.
- Все, ребята, пора сходить на Землю.
Виктор и Лавро пошли вперед и спустились по трапу на взлетно-посадочную полосу. Там их встречала уже целая кавалерия из большого количества автомобилей с мигалками, а также еще большее число военных людей с оружием.
- Да, Витя, встречают тебя, как короля.
- Вообще-то, тебя встречают не хуже, Лавро.
- Ты же понимаешь, что здесь все собрались по поводу твоей персоны.
- Это я понимаю.
К конвоирам подошел мужчина лет сорока пяти с погонами капитана.
- Добрый день, с кем разговариваю?
- Сержант Майдана, сэр.
- Сержант, эти двое переходят под нашу юрисдикцию. Благодарю за доставку задержанных. Какие-то проблемы с ними были во время полета?
- Никак нет, сэр.
- Это хорошо.
Тони Паркинс повернулся в сторону конвоиров уже со стороны Земли и дал им сигнал, чтобы те забирали задержанных. А этот капитан был именно заместителем начальника полиции Нью-Йорка, который лично приехал в космопорт, чтобы проконтролировать доставку Виктора Мельникова в камеру предварительного заключения. Пока никаких обвинений в сторону Виктора не выдвигалось, но это лишь потому, что не знали, с чего начать. Всем было понятно, что сразу после его задержания будет выдвинут целый букет обвинений. Все-таки он был причастен и к убийству, и был замечен в сопротивлении органам правопорядка, и вообще сделал немало, чтобы его можно было посадить за решетку. Но, на данный момент, важнее всего было доставить Мельникова под надежную охрану и свести его с Владимиром Дубовым, который так сильно хотел пообщаться с беглецом.
Паркинс сел на переднее сиденье той же машины, в которую посадили Мельникова и Рабиновича. После этого он дал команду ехать в участок, и машина тронулась с места. Кортеж из нескольких автомобилей с мигалками поехали следом. Еще пара машин ехали впереди. Рабинович не выдержал и пошутил:
- Как-будто президента везут, столько народа собрали.
Паркинс повернулся к нему и сказал:
- А вы хотели, чтобы вас тут никто не встречал мистер Рабинович?
- Что вы, у меня и в мыслях такого не было. Это я пошутил так, неудачно.
- Я бы на вашем месте осторожней шутил. Нам прислали информацию, что вы, вроде бы, не при чем и стали жертвой стечения обстоятельств. Но мы еще будем выяснять все обстоятельства, и вы останетесь под стражей.
- Я понимаю, что вы просто так меня не отпустите. И это правильно, вдруг я какой-нибудь бандит. Я к вашей работе отношусь с уважением.
Паркинса сначала немного повеселили эти слова, а потом он даже проникся некоторой симпатией к Рабиновичу.
- Капитан, а что сейчас будет? Нас опять будут допрашивать?
Паркинс опять повернулся в сторону Рабиновича и сказал:
- Давайте, вы не будете забегать вперед. Что будет, то будет. К чему знать все наперед? Так же неинтересно жить.
- В этой ситуации мне как раз хотелось бы знать все заранее, чтобы было понятно, к чему готовиться. А то на старости лет мне приключений хватило выше крыши.
- В общем так, лично вас, мистер Рабинович, никто допрашивать не будет, не вижу в этом смысла. А вот с Виктором Мельниковым есть о чем поговорить, причем не только военным, но и тем людям, на которых он работал.
Тут в разговор уже вступил сам Виктор:
- Кто со мной хочет поговорить, неужели сам Дубов?
- Именно так. Как он говорит, у тебя есть то, что принадлежит компании. И ему надо это забрать.
Виктор, конечно же, понимал, о чем идет речь. И он решил сразу же выложить карты на стол:
- Если Владимир Дубов хочет пообщаться со мной по поводу работы профессора Лапина и его нового двигателя, можете передать президенту «Пилигрима», что это изобретение я уже запатентовал. То есть все права на его производство принадлежат мне. Если он вздумает избавиться от меня, убить например, я предусмотрел завещание. В нем прописано, что права на мое изобретение будут переходить другому человеку. И в этом списке по порядку идет сразу несколько людей, то есть после ухода из жизни одного, ему на смену приходит другой. Конечно, если убьют всех этих людей, тогда изобретение вроде как станет ничейным, и Дубов сможет забрать его себе. Уж такой лакомый кусок он точно не упустит. Но вы же понимаете, что я заручился поддержкой людей, которые знают о существовании изобретения, патента и завещания. Поэтому я не против поговорить с Владимиром Дубовым, вот только ничего принадлежащего компании «Пилигрим» у меня нет, есть моя собственность.
Когда Мельников говорил все это, Тони Паркинс постепенно вдавливался в кресло. Он-то думал, что сейчас получит от Дубова какую-то награду за поимку беглого телохранителя профессора Лапина, что справился с заданием и выполнил свою работу на все сто процентов.  Оказывается, что именно то, из-за чего Дубов хотел поймать Мельникова, чтобы это предотвратить, именно такое событие и случилось. И сейчас, по сути, Мельников для Дубова не будет представлять никакого интереса. Конечно, Паркинс не знал, что делать в этой ситуации. Честно говоря, она была критической. С другой стороны, он понимал, что свою непосредственную работу, как полицейского, выполнил без каких-то изъянов. То есть, по идее, придраться не к чему. Ну а то, что интересы олигарха Дубова не соблюдены… извините, пока еще полиция Нью-Йорка работает не на него, а на общество. Успокоив немного себя этими мыслями, Тони обратился к Мельникову:
- Вот ты молод, при этом достаточно умен, следует это признать. Поэтому я спрашиваю тебя, как ты думаешь, что мне делать в такой ситуации?
- В каком смысле?
- Я в том смысле, что понимаю, ты вряд ли причастен к гибели профессора Лапина. Мы смотрели записи с камер наблюдения в лаборатории компании «Пилигрим», и там было видно, что ты хотел защитить профессора, то есть делал свою работу. Ситуация с убийством Льва Титова, конечно, спорная. Но там я тоже подозреваю, что у тебя нет вины. Хотя, многие из наших думают иначе, но это не важно. Я к тому веду, что тебя есть за что посадить. И если учесть, как сильно ты насолил Владимиру Дубову, ты из тюрьмы точно не выйдешь, хотя тебе всего двадцать с небольшим. Ты понимаешь это?
- Я понимаю, что Дубов будет на меня очень сильно зол. Но я так же понимаю, что ни в чем не виноват. Тут вы абсолютно правы! И я надеюсь на справедливое судейство.
- Эхх, наивная молодежь… Поверь, Владимир Дубов способен повлиять на судейство. В этом можешь даже не сомневаться.
- Тогда что вы предлагаете, капитан…
- Паркинс.
- Что вы предлагаете, капитан Паркинс?
- Откуда я знаю, ты прям все карты спутал. И зачем тебе надо было получать этот патент. Ты назло, что ли, это сделал?
- Как вы не понимаете, это была единственная возможность вернуться на Землю и надеться на справедливое судебное разбирательство моего дела.
- Мне это непонятно. Но что теперь поделаешь. Уже подъезжаем к участку, там будет видно, что с тобой делать. В любом случае, мне сейчас придется звонить Владимиру Дубову. А дальше будет видно, что произойдет.
Машина с задержанными и Тони Паркинсом подъехала к зданию участка. Заместитель начальника полиции вместе с конвоирами проводил Мельникова и Рабиновича в камеру предварительного заключения. После этого он собирался с духом, чтобы все-таки позвонить Владимиру Дубову.