Когда по отряду Лейфа Эриксона начали стрелять мохоки, первой мыслью Торпентора было воспользоваться ситуацией и отцепиться от отряда. Но потом он решил, что сейчас большую опасность представляют те, кто их преследует, поэтому остался в группе. Их бегство было стремительным и, можно сказать, что оно получилось удачным: погиб лишь один из викингов, которого настигла стрела преследователей. Лейф Эриксон был ранен, но его ранение было не очень серьезным, ничего жизненно важного задето и повреждено не было. Торпентор становился все более хмурым с каждым днем продвижения обратно на их земли. Он понимал, что все пошло далеко не так, как этого хотелось бы и ему, и тем более Лейфу Эриксону. Вождь викингов был чернее тучи. К нему вообще сейчас желательно было не подходить на близкое расстояние. Мало ли что взбредет на ум человеку с таким грузом на сердце.

Ранение Лейфа обработали лечебными травами, благо и жители местных земель, и викинги знали некоторые секреты природы, поэтому рана вождя постепенно заживала. Торпентор думал о том, как бы ему сейчас уйти из стана, по сути, врагов своего племени, чтобы вернуться в свою родную деревню. Но пока он не мог придумать ни один действительно хороший вариант для того, чтобы сделать это. Когда отряд, а точнее небольшая группа всадников, наконец-то увидели вдали поселение викингов, Торпентор обратился к Лейфу Эриксону:

- Вождь! Я сделал все, что мог. Мы потерпели неудачу по независящим от меня причинам, думаю, ты согласишься с этим.

- Говори прямо, чего ты хочешь?

- Хочу, чтобы ты отпустил меня, и я отправился к себе домой.

- Но ты же понимаешь, что я не могу этого сделать.

- Почему?

- Потому что ты слишком много знаешь. Ты будешь оставаться под моим присмотром и присмотром моих людей до тех пор, пока нашему народу ничего не будет угрожать.

- И когда это произойдет?

- Когда мы сначала возьмем побольше людей, отправимся в поселение этих мохоков, нападем на них, освободим мою жену и моего ребенка, вернемся обратно. Вот тогда я тебя отпущу.

- Но это же очень долго. Меня хватятся в моем родном селенье и наверняка начнут искать.

- Видимо, ты считаешь себя важной птицей, Торпентор, раз думаешь, что тебя будут искать?

- Занимаю высоко положение в своем племени, думаю, что сразу после нашего вождя.

- Я рад за тебя, что ты такой важный человек, но как я сказал, так и будет. Я тебя никуда не отпущу, пока все это не закончится. Я не могу рисковать. Вообще-то наши с тобой племена находятся в конфликте, если ты забыл. Как я могу тебя отпустить? Ведь ты сразу же воспользуешься ситуацией, зная, что мы отправились с большими силами в далекие края и нападешь вместе со своими сородичами на наше поселение, еще и племя кайюга наверняка попытаетесь уничтожить и поработить.

Торпентор слушал долгий монолог вождя викингов и понимал, что ему нечего ответить. Лейф Эриксон говорил все очень правильно. Скорее всего, именно так Торпентор и поступил бы. Поэтому он просто смирился со своей участью и сказал:

- Хорошо, вождь, я понимаю твое волнение и не могу претендовать на что-то другое, кроме того, что ты мне уже сказал.

Лейф посмотрел на Торпентора внимательно и, не проронив больше ни слова, продолжил движение в сторону своего поселения. Ехать до него оставалось совсем немного.

-- -- --

Кануеда в последние дни находился в большом волнении. Он давно знал, что Торпентор ведет двойную, а то и тройную игру. Но сейчас вождь племени онайда не понимал, куда запропастился его помощник и что за замыслы у него были. Кто-то из людей, входивших в подчинение Торпентора, отметил, что тот в последнее время часто отправлял разведчиков в сторону земель племени кайюга и пришельцев с других земель. Но в этом не было ничего странного, ведь у них были напряженные отношения, и разведчики в этом направлении должны были быть отправлены. Однако Кануеда все-таки решил и сам последовать примеру своего помощника. Он стал регулярно отправлять сразу нескольких людей, которые докладывали ему все, что происходит на территории их врагов. Конечно, иногда эти разведчики сталкивались со своими противниками и не всегда они возвращались, так как не оставались в живых. Но в большинстве случаев люди Кануеды действовали достаточно осторожно и осмотрительно, не попадаясь на глаза своим врагам и не сталкиваясь с засадами викингов и кайюга. И эти отправления разведчиков в итоге оправдались. В один из дней воин прибыл из дозора в дом вождя с важной вестью.

- Кануеда! Вчера я видел как викинги вместе с несколькими людьми кайюга и Торпентором вернулись в поселение.

- Торпентор был в качестве пленника?

- Насколько я смог понять издалека, он не был связан, то есть ехал свободно.

- Значит, этот предатель решил переметнуться на чужую сторону?

- Я не могу знать этого, вождь. Я тебе рассказал лишь то, что увидел.

- Хорошо. Ты молодец. Я не забуду твоей внимательности в будущем. Будь уверен, какую-нибудь награду ты получишь.

- Хорошо, вождь. Но я делал это не ради награды, а ради нашего народа.

Воин вышел из дома Кануеды, а тот мысленно даже посмеялся над своим соплеменником. Конечно, Кануеда о народе своем тоже думал, но о себе он думал в первую очередь и считал, что большинство людей, если не все, являются эгоистами, которые тоже думают в первую очередь о себе, а иногда и только о себе. Теперь надо было думать, как же действовать дальше, ведь информация у Кануеды была очень интересной и в какой-то степени неожиданной. Он хотел было собрать совет старейшин, чтобы решить этот вопрос, но потом передумал, так как пока не хотел никого посвящать в происходящее. Возможно, как-то удастся повернуть все в свою сторону. Целый день Кануеда пытался придумать какой-нибудь план, но все было безуспешно. А когда он, было, совсем уже отчаялся, прибыл еще один из разведчиков, сообщивший ему куда более интересную новость.

- Вождь! Судя по всему, рыжеволосые и кайюга собираются в какой-то серьезный военный поход.

- С чего ты это взял?

- Мы наблюдали за их действиями издалека и там точно что-то происходит. Они к чему-то готовятся: готовят лошадей, готовят оружие. Думаю, что завтра они выдвинутся в путь.

- Так почему ты решил, что это будет завтра, а не сегодня?

- Сегодня уже вряд ли, так как наступил вечер. Думаю, что в любой поход лучше отправляться с утра.

- Думаешь ты правильно. Неужели они решили напасть на нас?

- Не знаю, вождь. Но со мной был еще один человек, он остался там, и как только они выдвинутся в путь, и он поймет, в каком именно направлении, он постарается как можно быстрее сообщить нам.

- Хорошо, иди, отдыхай. Будем ждать этого сообщения, от него зависит очень многое. Хотя нет, отдыхать сейчас некогда. Надо оповестить всех о возможной опасности. Сообщи старейшинам, они передадут всем нашим людям, чтобы они были готовы в случае чего дать отпор.

Воин ушел выполнять приказ вождя, а Кануеда еще больше задумался. Теперь он уже не то, чтобы волновался, но жил в очень сильном ожидании последней решающей новости. Если Торпентор перебежал на сторону врага и поможет тем напасть на племя онайда, то у врагов появляется больше шансов на успех, ведь Торпентор знает все слабые места  в обороне и знает лично о слабых местах многих из воинов. Очень не хотелось бы такого развития событий. Казалось, что ночь тянулась вечность. Кануеда практически не смог сомкнуть глаз, хотя под утро он все-таки заснул, и, несмотря на непродолжительный сон, чувствовал себя довольно бодро. Ближе к обеду наконец-то появился тот самый разведчик, который должен был рассказать, куда направились их враги. И он сказал, что те направились на север, в сторону холодных земель. Здесь уже Кануеда долго не думал. Он понимал, что таким шансом надо воспользоваться и дал команду воину оповестить всех, что пора готовиться к военному походу. Вождь племени онайда решил напасть на своих соседей, пока их поселения были слабы и беззащитны, ведь большинство воинов соперника сейчас находились где-то по пути на север.

-- -- --

Вернувшись в свое поселение, Лейф Эриксон сразу же собрал военный совет. На нем присутствовали Харальд, Свен, Тибальд и многие другие воины, наиболее приближенные к вождю. Лейф описал им сложившуюся ситуацию и спросил, что они предлагают делать. За всех ответил Харальд:

- Вождь! Я считаю, что мы не можем ничего не делать в данной ситуации. Нам следует собрать побольше людей и напасть на эту деревню, чтобы вернуть тебе твою жену и твоего ребенка.

- Харальд, но ты же понимаешь, что это может привести к войне с достаточно сильным соперником. Мы даже не знаем, насколько он силен. Может быть, он намного более многочислен? Может быть, это племя живет не в одном таком поселении, а во многих разбросанных по землям. Насколько это опасно, ты понимаешь?

- Конечно, я понимаю, вождь. Но я также понимаю, что мы не можем не помочь тебе, и мы не можем не помочь Марике.

Все другие воины одобрительно загудели, всячески давая понять, что они полностью поддерживают мнение Харальда. Лейфу, конечно, было приятно, что его родной народ настолько единодушен и хочет помочь. Но от общения с людьми племени кайюга, он не ждал такого же единодушия и, прибыв в соседнюю деревню, спустя некоторое время в тот же день, Лейф понял, что его ожидания оправдались. Отец Марики достаточно быстро собрал совет старейшин, но когда Лейф описал им всю ситуацию, те отреагировали совершенно по-другому. Слово взял вождь народа кайюга Глэйдэйнохче:

- Лейф! Мы понимаем твое горе, но мы не можем так сильно рисковать. Ты же знаешь, какие у нас напряженные отношения с племенем онайда. Если мы сейчас ввяжемся в войну еще и с мохоками, нам точно не поздоровится. Насколько мне известно, они очень многочисленны.

- Я это понимаю, Глэйдэйнохче, но и ты меня пойми! Я не могу просто так оставить у них свою жену и твою дочь. Ты не забыл, что это твоя дочь? И твой внук. У меня сердце кровью обливается, когда я думаю об этом.

- Но я вождь своего народа, и я должен думать о нем. Как я могу дать тебе много воинов, когда их в принципе не так уже много в моем племени? Ты же знаешь, что мы немногочисленны? И как я могу оставить без защиты свой народ?

- Я тебя не прошу давать мне в помощь всех своих воинов, но хотя бы десятка три человек мне бы очень сильно пригодились, тем более я хочу сделать так, чтобы мохоки подумали, будто на них напали онайда. Ведь вы можете показать всем своим видом, что являетесь людьми из племени онайда? Ну а на себя мы уж если что огонь вызовем, потому что нам уж как ни переодевайся, все равно под онайда не удастся подстроиться. Мы слишком не похожи на них.

Отец Марики вновь задумался, немного пообщался со старейшинами и ответил Лейфу:

- Хорошо. Так как это моя дочь и твоя жена, я все-таки не могу остаться в стороне и даю тебе в помощь три десятка воинов. Но я очень тебя прошу, если вдруг Марики не окажется в этом поселении, на которое вы собираетесь напасть, просто разворачивайтесь и отправляйтесь домой. Не стоит искать ее дальше, это все может слишком плохо кончиться.

- Спасибо тебе, Глэйдэйнохче. Я очень рад, что ты решил мне помочь. Не забудь сказать своим людям, чтобы они были готовы перевоплотиться в людей племени онайда.

- Обязательно скажу. Выдвигаться собираетесь завтра?

- Да, сегодня надо немного отдохнуть. Воины подготовят лошадей и все снаряжение для нашего похода, и завтра с утра отправимся в путь.

- А сколько своих воинов ты берешь с собой?

- Знаешь, у нас тоже не так много людей. Поэтому мы возьмем четыре десятка воинов.

- Но это же означает, что ваше поселение будет охранять совсем мало воинов.

- Я надеюсь, что за это время ничего не произойдет плохого.

- Лейф, все-таки ты слишком рискуешь.  Подумай, оставь хотя бы еще десять человек здесь

- Я не могу. То поселение довольно большое, и эти десять человек могут сыграть решающую роль в сражении. Хотя, я надеюсь воспользоваться внезапностью и избежать открытого боя. Хотелось бы, чтобы с нашей стороны жертв было как можно меньше.

- Хорошо, Лейф. Ты сам знаешь, что делаешь. Я не могу давать тебе советы, как поступать с твоим народом, с его защитой. Отправляйся к себе, готовься. Мои люди тоже будут готовы. Завтра вы вместе отправитесь в путь.

-- -- --

Лейф Эриксон с отрядом викингов и тридцать воинов из племени кайюга направились в сторону поселения мохоков, где должна была быть жена вождя викингов Марика. Конечно, Лейф очень сильно переживал по поводу того, насколько серьезно ослабли их оборонительные позиции в борьбе с соседними онайда, которые доставляли так много хлопот. Перед тем, как выехать, он оставил за главного в своем поселении Харальда, который очень сильно сопротивлялся этому, желая отправиться вместе с Лейфом в военный поход, но Эриксон сказал ему:

- Харальд! Я доверяю тебе как никому больше, поэтому я прошу тебя остаться, чтобы обеспечить надежную защиту нашему поселению даже теми малыми силами, которые тут остаются. Сорок воинов отправятся вместе со мной. В твоем распоряжении останется всего двадцать семь человек,  готовых сражаться, если вдруг это потребуется. Я верю в твой опыт, твою силу, твой ум, поэтому прошу тебя остаться здесь. Если ты будешь здесь, я буду спокоен.

Харальд не знал, что возразить, поэтому ответил:

- Хорошо, вождь. Я останусь по твоей просьбе. Спасибо тебе за это доверие и за высокую оценку.

- Я действительно ценю тебя, Харальд.

Именно этими словами вождь викингов попрощался со своим самым верным и надежным воином. И теперь они в пути, но ему все равно неспокойно, несмотря на то, что в поселении остался Харальд. Лейф понимал, что сейчас уже обратного пути нет. Единственное, что он еще сказал Харальду, чтобы тот особое внимание уделил тому, как ведут себя люди племени онайда. То есть, надо было отправлять туда разведчиков, которые  доносили бы, что происходит в главном поселении этого племени.

---

Когда большой отряд Лейфа Эриксона наконец-то достиг той самой речушки, после которой им предстоял бой, прошло уже семь дней с момента их отправки из родной деревни. Люди из племени кайюга уже перевоплотились в представителей племени онайда. Викинги держали наготове свои мечи, кайюга были готовы воспользоваться своими луками. Они дождались наступления темноты, и именно с наступлением ночи потихоньку начали приближаться к тому самому поселению, где должна была находиться Марика. Напасть на него Лейф хотел тогда, когда только начнет светать. Он внимательно следил за тем, чтобы ни у кого не бряцало оружие, не издавались никакие лишние звуки. Они приближались к поселению бесшумно, и им действительно удалось это сделать. Заметили их отряд лишь в тот момент, когда они уже были в ста шагах от ближайшего к ним дома. Кони рванули вперед, и викинги возглавили  эту атаку.

Врезавшись в поселение, спрыгивая на землю, вбегая в дома и разя всех мужчин на своем пути, викинги и воины кайюга шквалом налетели на деревню мохоков. Женщин они не трогали. Эффект внезапности сработал, и большинство людей из племени мохоков, большинство воинов были убиты, не успев оказать сопротивление. Конечно, кто-то сумел дать отпор, и четверо кайюга, а также трое викингов также отправились к своим предкам. Однако количество потерь было семь против не менее сорока противников. Это была настоящая резня, но она не дала результатов. Когда сопротивление уже было сломлено, все воины были либо убиты, либо разоружены и связаны, викинги осмотрели все дома: Марики в них не было. Лейф попросил одного из людей племени кайюга помочь ему с переводом и обратился к старому мужчине, приняв того за старейшину. Это был шаман.

- Я хочу узнать, где молодая девушка, которая несколько дней назад родила ребенка. Она появилась в вашем поселении совсем недавно. Вряд ли ее можно с кем-то перепутать.

Шаман, услышав перевод, ответил:

- Да, у нас была такая девушка. Она умерла во время родов, и ее ребенок родился мертвым. Кто она тебе?

Когда Лейф услышал перевод, он побагровел и ответил:

- Это моя жена. Что вы с ней сделали, где она?

Он не мог сдерживать свой гнев и приставил меч к горлу шамана. Тот выглядел спокойным для такой ситуации и отвечал:

- Ты можешь убить меня, но это ничего не изменит. Твоя жена умерла – мне жаль. Ребенок тоже умер. Так бывает, духи захотели этого.

- Я не знаю никаких духов. У нас есть один бог, и он точно бы не захотел этого. Признавайся, где моя жена? Если она умерла, покажи мне ее могилу. Я хочу увидеть ее тело, иначе я никогда не поверю тебе.

Тут шаман понял, какую большую ошибку он совершил, когда заставил Сахема сжечь тела той девушки и ребенка, но делать было нечего, поэтому он ответил:

- К сожалению, я не могу показать тебе тело жены, так как мы сожгли его. Она была не из нашего племени, и мы не могли хоронить ее на наших землях.

И тут Лейф уже не мог сдержать себя. Он размахнулся наотмашь и поразил шамана своим мечом. Рана на шее оказалась глубокой и точно смертельной. За всем этим наблюдали некоторые другие пленные мохоки, и они понимали, что, возможно, сейчас придет их черед умереть. Поэтому они начали петь свою главную песню – песню смерти. Лейф смотрел на них и не понимал, что происходит. Он не знал что в обычае местных народов, когда тебя должны убить или ты точно знаешь, что умрешь по какой-то другой причине, ты поешь свою главную предсмертную песню. Это ведь главная песня в твоей жизни, потому что ты должен уйти в мир предков с достоинством, не боясь смерти, а ожидая ее с высоко поднятой головой. Лейф обратился через переводчика к женщине, спросив ее о судьбе Марики. Та лишь подтвердила слова шамана. Тогда вождь викингов в гневе сказал своим людям и воинам племени кайюга, чтобы те убили всех, не оставив ни одного свидетеля в живых. В нем говорил и гнев, и осторожность, так как он понимал, что та бойня, которую они уже тут совершили, не пройдет безнаказанно, и мохоки будут им мстить. А если не будет никого, кто сможет рассказать им, что тут произошло, тогда есть шанс, что они не смогут найти нападавших. Конечно, они попытаются выследить их по следам, но не факт, что не пойдет дождь и что они не обнаружат случившееся слишком поздно.  Конечно, приказ убить женщин и детей был не самым хорошим делом в жизни Лейфа Эриксона, но он отдал его. И воины исполнили волю своего вождя. Они не привыкли обсуждать приказы, какими бы страшными те ни были. В то же время воины из племени кайюга остались в стороне от завершающейся стадии военного похода. Для них убийство женщин было чем-то недопустимым, особенно когда речь шла о беззащитных женщинах, не оказывающих никакого сопротивления и не представлявших никакой угрозы.

---

Для того, чтобы собрать большой отряд воинов, Кануеде потребовалось два дня. Были собраны лучшие силы из главного и некоторых небольших поселений, находящихся  на землях племени онайда. Викинги и воины кайюга, отправившиеся недавно на север,  не возвращались и, скорее всего, в ближайшее время они не должны были вернуться. Этим надо было пользоваться, что Кануеда и собирался сделать. Он возглавил свое войско более чем из ста опытных охотников, неоднократно вступавших  в бой с представителями других племен. Конечно, большинство из этих людей ни разу не участвовали в столь массовом побоище. Да и сам Кануеда еще не имел такого опыта в своей  жизни. Он лишь принимал участие во многих мелких стычках. Но когда-то надо было начинать? Почему бы не сделать это сейчас.

Отряд воинов был не только конным, но и пешим. Причем именно пеших воинов Кануеда отправил вперед, так как те со своими луками, пробираясь по лесу, были менее заметными и могли быстрее обнаружить противников. Наверняка враги выставили какие-то засады. Ведь они не могли не понимать, что оставляют свои поселения практически беззащитными. И действительно, на границе территории онайда и кайюга группа пеших воинов, идущая впереди, наткнулась на нескольких противников. Последовала недолгая битва, которая принесла небольшие потери обеим сторонам. В итоге стало понятно, что противник оповещен о наступлении своего врага. И тогда в дело вступила уже конница. Кануеда отдал приказ всем воинам, находящимся на лошадях, как можно быстрее следовать в сторону главного поселения кайюга. Оно было ближе, и именно с него Кануеда решил начать покорение соседнего племени. Пешие воины должны были присоединиться чуть позже, тем более что расстояние  до главного поселения племени кайюга было не очень большим.

Но вот показалось это самое поселение. Не снижая скорости и даже еще более ускорившись, воины онайда ворвались в него с устрашающими криками. В кого-то из них сразу же полетели стрелы, но большинство, благодаря своей высокой скорости, сумели увернуться от встречного залпа из луков, и сами открыли ответный огонь, уничтожая противника. Все-таки их здесь уже ждали, поэтому эффект внезапности не сыграл за племя онайда. Войску Кануеды противостояло около семидесяти воинов врага. Вождь онайда искал глазами своего главного противника – вождя соседей Глэйдэйнохче. Кануеда приблизился к нему, спешился и достал свой нож. Глэйдэйнохче ответил тем же.

- Пришла пора умереть, старик! - Воскликнул Кануеда, сделав атакующий выпад.

Тот, несмотря на солидный возраст, умело увернулся от этого выпада и ответил: « Не сегодня, юнец». Он сделал ответный выпад, выбросив руку с ножом по направлению к сердцу своего противника. Но Кануеда был слишком ловок, чтобы попасться на этот прием. Он легко увернулся и даже сумел на встречном движении ранить своего соперника, но пока это ранение было лишь небольшим порезом на руке. Глэйдэйнохче прищурился, но тут же забыл о боли и бросился в атаку. Он понимал, что долго с более молодым соперником не продержится. Поэтому надо было решать поединок в свою пользу как можно быстрее. Но все-таки вождь племени кайюга был слишком стар. Его выпады Кануеда легко парировал и нанес еще несколько ранений. Глэйдэйнохче истекал кровью, но не собирался сдаваться. С криком он вновь бросился на своего врага, пытаясь в яростном прыжке дотянуться до того, но Кануеда вновь оказался слишком ловким. Он не только увернулся от этого прыжка, но и воткнул свой нож в живот противника и резко дернул его вверх, буквально вскрыв вождя кайюга.

Кануеда огляделся: вокруг шел бой, но было видно, что его воины побеждают. Он вновь сел на лошадь и начал методично расстреливать противников. Тех было слишком мало, и они не могли себе позволить стрелять из луков, сражаясь на ножах и используя небольшие дубинки. Поэтому исход побоища уже через небольшой промежуток времени был за нападающими. Кануеда обратился к своему главному помощнику. В отсутствие Торпентора эту функцию выполнял Мижулис:

- Хороший бой, Мижулис. Собери наших воинов и сообщи мне, какие у нас потери. Нам нельзя медлить. Надо как можно быстрее атаковать рыжеволосых.

Мижулис собрал всех уцелевших воинов, сосчитал их и обратился к вождю:

- Кануеда! В этом бою мы потеряли 43 человека. Но противник потерял еще больше людей. Что будем делать с женщинами и детьми?

- Это мы решим позже. Они никуда не денутся. Сейчас нам надо отправляться в сторону поселения викингов. Нельзя расслабляться. Вы все слышали меня, воины?

- Да, - ответили те, сообща. И заметно поредевшее войско вновь на высокой скорости направилось к соседнему поселению, в котором жили пришельцы из других земель.

---

Харальд и остальные воины викингов находились в ожидании нападения со стороны враждебного племени. Недавно прибыл один из тех людей, которые находились на границе территории кайюга и онайда. Он был единственным уцелевшим из трех викингов, находящихся в дозоре. И этот воин сообщил, что онайда уже напали на главное поселение кайюга, в котором были сосредоточены практически все военные силы дружественного викингам племени. В нескольких небольших поселениях на землях союзников остались только женщины, дети и старики. Харальд и его воины были готовы к бою. Они надели свои кольчуги, шлемы, взяли щиты, мечи, копья, луки, военные метательные топоры и другое оружие, готовясь обрушить всю свою военную мощь на местных жителей, заметно менее разнообразно экипированных с военной точки зрения.

И вот показались первые всадники онайда, которые неслись в сторону поселения викингов на очень высокой скорости, Харальд скомандовал: « Луки к бою!». После чего дал вторую команду: «Стреляйте!». Последовали выстрелы двадцати четырех оставшихся под руководством Харальда воинов, и лишь десяток нападающих были сражены стрелами Остальные стрелявшие промазали: слишком высокой была скорость всадников. И на    второй  выстрел из луков времени уже не оставалось. Теперь стреляли уже нападавшие, но и они, не справляясь со своей высокой скоростью, были не очень точны. После их залпа из луков среди викингов было лишь четыре убитых и трое раненых, остальные бросились в бой с копьями, пытаясь сбить всадников с их лошадей. Онайда было невыгодно оставаться верхом, так как стрелять из луков уже не было никакой возможности, поэтому они спешились и пытались сражаться с викингами, используя свои ножи и боевые дубины. Но это было неравное сражение. Викинги начали уничтожать нападавших, используя свои копья, мечи и боевые топоры. Кануеды не было в первом отряде. Он дожидался своих пеших воинов, которых тоже надо было отправить в бой, иначе это нападение могло закончиться провалом. Конечно, команду нападать на поселение рыжеволосых пришельцев с других земель Кануеда давал тогда, когда пеший отряд был в непосредственной близости, поэтому ждать ему пришлось недолго.

Еще 50 человек были очень кстати, так как ситуация на поле боя складывалась не в пользу племени онайда. Викингов оставалось уже не больше десяти, но они стояли плотной группой и своими мечами вырезали одного нападавшего за другим. Кануеда скомандовал командиру своего пешего отряда:

- Готовьте луки! Стреляйте по противнику, как можно быстрее, пока они не почувствовали вкус победы. Только пускай стреляют самые точные наши лучшие лучники, потому что нельзя попасть в своих.

- Конечно, вождь. Сейчас будет сделано.

Команда стрелять по викингам была дана, полетели стрелы в сторону обороняющихся,  и из десяти викингов осталось только четверо. Они даже на какое-то время остановились, понимая, что это их последние мгновения в жизни, но затем с яростью бросились на ближайших противников, которые спешно отступали, давая лучникам завершить начатое. Лучники сделали это. Еще одна массовая стрельба оставила в живых одного викинга, в которого тоже попала стрела, но он был ранен, а не убит. Тогда Кануеда приказал своим воинам остановить стрельбу и отозвал конницу, решив поговорить с единственным воином соперников, оставшимся в живых. Он приблизился к тому на безопасное расстояние и сказал:

- Я восхищаюсь вашим мужеством. Вы сражались очень хорошо, но мы были лучше. Поэтому я предлагаю тебе сказать, где у вас хранятся ценные вещи, и сколько человек отправилось на северные земли, и тогда ты будешь жить.

Выжившим воином оказался Харальд, который за месяцы жизни в этих землях успел неплохо изучить местные наречия. Поэтому он понял, что ему говорит всадник, явно являющийся вождем нападавших. Харальд ответил:

- Я никогда не буду помогать тебе, и уверен, что наши люди, вернувшись обратно, отомстят за убитых. Их там много, больше, чем нас было здесь, можешь быть уверен.

Услышав, какой была численность отряда, направившегося на север, Кануеда даже немного расстроился, потому что понимал, что выиграна битва, но не выиграна война. Но он не показал виду и ответил викингу:

- Раз ты не хочешь с нами сотрудничать, нам придется тебя убить. Неужели ты не хочешь жить?

- Я не буду хотеть жить, если в моей жизни не будет места чести, - ответил Харальд, взял обеими руками свой меч и с громким боевым криком бросился на Кануеду.

В этот момент последовал меткий выстрел из стана отряда онайда, и стрела попала в шею Харальда, отправив его к предкам. Кануеда повернулся и взглядом одобрил действие одного из своих воинов. Теперь, когда все воины викингов были убиты, пришла пора посмотреть, что же осталось в местном поселении. И надо было как-то решать вопрос с женщинами и детьми и  викингов, и племени кайюга. Их было слишком много – кого-то видимо придется убить.

-- -- --

Прошло 7 дней с тех пор, как племя онайда напало на своих соседей и победило их. За это время Кануеде пришлось принять немало серьезных решений. Например, ему пришлось дать команду убить всех тех детей, рост которых были выше пояса взрослого человека.  Также были убиты все женщины, кроме самых молодых, которых разобрали себе в жены воины племени онайда. Конечно, кого-то из более взрослых женщин можно было взять в качестве рабочей силы, но с ними могло быть слишком много проблем. К тому же сейчас предстояло сражаться с отрядом викингов и кайюга, который отправился на север и должен был вот-вот вернуться обратно. Поэтому Кануеда посчитал правильным свести риски к минимуму и оставить в живых только молодых девушек, а также совсем маленьких детей, которые в будущем даже не вспомнят, что они были детьми кайюга, а не онайда. Учитывая, какие потери понесет его племя  по итогам этой военной операции, наличие молодой крови явно не будет лишним. Все эти 8 дней по всем направлениям, а не только по северному, Кануеда отправлял небольшие отряды, которые должны были следить за границами и оповестить, когда противник окажется в поле зрения. Когда прошли еще пара дней, один из таких отрядов обнаружил в дали возвращающихся соперников. Конечно, задачи принимать бой не было, так как он был бы проигран, но Кануеда отправлял именно отряды для того, чтобы один человек немедленно отправлялся в поселение к вождю, чтобы оповестить его. А другие постепенно тоже отступали в этом направлении, наблюдая за поведением соперников, и если что-то  поменялось, то еще один человек из отряда отправлялся бы к вождю, дабы оповестить его об этих изменениях. Схема была очень простой, но эффективной. И вот, когда воин прибыл в поселение и вошел в дом вождя. Он обратился к Кануеде:

- Они возвращаются, вождь. Их там много.

- Нас тоже немало. Мы за эти дни сумели залечить раненых и подтянуть со своих поселений еще несколько десятков людей. К тому же мы будем обороняться, а это всегда проще. Когда они будут здесь?

- Я думаю, что ближе к закату солнца они должны быть возле нашего поселения.

- Получается, они будут атаковать нас уже в сумерках. Это дает нам преимущество

- Да, вождь. Я тоже так думаю.

- Хорошо. Иди, оповести Мижулиса и готовьтесь к битве. А мне надо подумать, как мы будем защищаться.

- Слушаюсь, вождь.

Воин ушел, и Кануеда стал разрабатывать план защиты своего нового поселения. Сейчас они базировались в бывшей деревне кайюга, которая находилась в окружении достаточно густого леса. Соответственно, для лучников это было не очень хорошо: они не могли встречать нападающих еще на дальних подступах. Тогда Кануеда решил, что необходимо сосредоточить лучников в самом центре поселения, чтобы у них было больше времени производить стрельбу  по нападающим. Да и вообще, он решил, что будет правильным сосредоточить основные силы в центре, а не по периметру поселения. Это может ввести в заблуждение викингов. Кроме того, Кануеда понимал, что обязательно надо часть людей отправить на противоположную сторону леса, чтобы они воспользовались своими луками оттуда, Это наверняка повысит шансы на итоговую победу. Конница здесь не особо была нужна, но лошадей нельзя была оставлять в поселении, чтобы нападающие не убили их. Поэтому коней Кануеда также решил направить в противоположную сторону, в то главное поселение племени онайда, в котором он жил много предыдущих лет. Но отогнать туда коней было не сложно, для этого достаточно было выделить двух человек. Всего в распоряжении Кануеды было на данный момент чуть больше ста воинов, и он очень надеялся, что этого хватит для успешного противостояния. И племя онайда, и племя кайюга, и тем более приплывшие из далеких земель викинги были слишком немногочисленны, чтобы вести большие войны.

-- -- --

Приближаясь к тем землям, где жили кайюга и викинги, Лейф Эриксон  все больше волновался. Он ждал, что их будет встречать кто-то из своих людей, но этого не происходило. И чем дальше они продвигались, тем понятнее было, что воинственные соседи воспользовались ситуацией и встречать ушедший на север пару недель назад отряд некому, кроме врагов. Лейф был готов к битве. Он был полностью вооружен, на нем была надежная кольчуга, как и на большинстве из его воинов. Люди из племени кайюга конечно были защищены хуже: у них были только щиты, которые могли спасти от стрел, да и вооружение их было не очень мощным. Но ведь и у противников из племени онайда оружие было таким же. В этом заключалась главная надежда Лейфа Эриксона. Он надеялся, что боевой мощи и экипировки викингов хватит для итоговой победы, да и кайюга не захотят умирать просто так, а они могут быть неплохими воинами, в этом Лейф убедился не так давно. Вождь викингов хотел сначала отправить вперед пару человек для разведки ситуации, но потом передумал: разведывать особо было нечего. Сейчас первым на пути будет поселение кайюга, и наверняка их там жду враги. Надо просто сосредоточиться и на полном ходу обрушить всю свою боевую мощь на этих людей. В этом ведь нет ничего сложного. Надо взять, напасть и победить – иначе ты умрешь.

Лейф обратился к своим воинам, а также людям из племени кайюга:

- Сейчас нас ждет большая битва. Возможно, после нее никто из нас не останется в живых. Я был рад сражаться вместе с вами. Я горд тем, что являюсь вождем таких людей. Сейчас нам надо обрушить всю свою мощь на противника и обескуражить его. Они не должны поднять головы, они должны почувствовать страх, и тогда мы будем иметь шансы на победу. Если они страха не почувствуют, их наверняка больше, и тогда нам  будет тяжелее победить. Вы готовы сражаться, чтобы победить или с честью умереть?

- Готовы, вождь! – послышались со всех сторон возгласы воинов.

- Тогда вперед!

Лейф поднял свой меч, направил его в сторону поселения, где их поджидали противники, и пришпорил коня. Его примеру последовали другие викинги. У кайюга шпор не было, но они тоже умели  быстро ездить на лошадях и понеслись вперед, держа наготове свои луки. И вот эта лавина ворвалась в поселение, которое еще совсем недавно было их родным домом. К удивлению Лейфа, их на подступах к деревне никто не ждал. Когда они уже пронеслись мимо первых домов, послышался свист стрел. Луки соперников начали делать свое дело, причем очень умело. Многие из воинов были ранены, лошади тоже,  и это действительно замедлило продвижение отряда, но ненадолго. Многие викинги, да и люди племени кайюга продолжили быстрое движение вперед.  Замедлились лишь те, которые не смогли быстро преодолеть препятствие в виде павших лошадей и сраженных товарищей.

До центра поселения было не так далеко, именно здесь Лейф и нападающие увидели большую группу воинов онайда. Но пока они добрались до них, еще одна массовая стрельба подкосила нападающий отряд. Лейфа тоже ранили в ногу, но он не обращал на это ранение никакого внимания, а все так же несся в направлении противников. У тех были копья, которыми онайда умело пользовались против конных воинов противоборствующей им стороны. Это стало еще одной неожиданностью для вождя викингов, и особенно неожиданным стало, когда такое копье вонзилось в тело его лошади, и та упала. Лейф сумел вовремя убрать ноги, и лошадь не придавила его. Тогда он вскочил с мечом в руках и набросился на своих противников. Эриксон выглядел, как раненый зверь. Впрочем, он и был таковым, но это был очень сильный зверь, и вокруг него находилась смерть. Он уничтожал одного врага за другим, войдя в такой транс, когда ты не понимаешь, что происходит вокруг, а просто выполняешь те действия, которые должен делать.

Прежде чем стрела поразила вождя викинга насмерть, он убил не мене пятнадцати человек. Это был очень мощный уход из  жизни, который принес бы славу Лейфу Эриксону, если бы кто-то смог рассказать об этом сражении потомкам. Но таких людей не осталось. Умелая и очень продуманная тактика Кануеды сделала свое дело. Большинство нападающих были убиты из луков. Других всадников, сумевших добраться до центра поселения, убили благодаря копьям, и совсем небольшое число людей было убито любимыми для онайда ножами. Но не важно, как была добыта эта победа, главное, что она была добыта, тем более, что при убитых более чем шестидесяти воинов соперников, войско Кануеды потеряло не более тридцати человек. Все-таки вождь племени онайда, благодаря последним битвам, стал намного более мудрым и опытным военоначальником, который грамотно распоряжается имеющимися у него ресурсами и знает, как побеждать в битвах и выигрывать настоящие войны.

Исход последней битвы означал, что время викингов на новых для них землях пришло к концу. Конечно, несколько молодых женщин и несколько детей остались в живых, так как Кануеда приказал не убивать их, но эти женщины будут  рожать детей уже от воинов онайда, и маленькие дети вырастут совсем не такими, какими были их отцы. Во время битвы был убит и Торпентор, который сделал неправильный выбор, поставив на противников Кануеды, а не на своего вождя, и поплатившись за этой жизнью.